ВВЕДЕНИЕ. Международно-правовое содержание понятия «устойчивое развитие», столь часто встречающегося в международных договорах и выраженного подчас разными терминами, несомненно требует современного уточнения, как и место этого понятия в системе международного права. Во-первых, интерес представляет ответ на вопрос, как идеи устойчивого развития смогли достичь своей кристаллизации в качестве понятия международного права. Во-вторых, на примере договорных источников международного морского права, где это понятие особенно часто встречается, значимо выявление намерений государств-участников таких договоров рассматривать клаузулы об устойчивом развитии как юридические обязательства. В-третьих, важно определить, составляют ли эти клаузулы в настоящее время принцип международного морского права или же сохраняют статус отдельных договорных обязательств, не связанных между собой.

МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ. Статья подготовлена по результатам анализа, прежде всего, норм международного морского права, в которых используется понятие «устойчивое развитие», с привлечением научно-правовой литературы и судебных решений, имеющих отношение к теме. При проведении исследования задействованы методы юридического толкования, правового моделирования, анализа и синтеза, системный, структурно-функциональный, формально-логический, формально-юридический, историко-хронологический методы.

РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ. Проделанный анализ международных договоров, иных международно-правовых актов, применимых к теме, показывает, что давно высказанные идеи об «устойчивом развитии» имеют в настоящее время устоявшееся нормативное закрепление; что положения международных договоров об устойчивом развитии уже сформировались в качестве межотраслевого принципа международного права на стыке преимущественно международного морского и международного экологического права; что государства на практике принимают на себя конкретные обязательства, реализуют соответствующие права в рамках поддержания данного межотраслевого принципа. Предложено авторское видение содержания этого принципа, показаны его разнообразные проявления в международном морском праве.

ОБСУЖДЕНИЕ И ВЫВОДЫ. По результатам исследования критически оценено преобладающее в западной международно-правовой литературе мнение о том, что идею устойчивого развития предложила комиссия, подготовившая в 1987 г. доклад «Наше общее будущее» («Доклад Брундтланд»). Показано, что эта идея возникла задолго до этого доклада, а начальные механизмы устойчивого развития были к 1987 г. уже отражены в действующих международных договорах. Предложен вывод о том, что международно-правовое понятие устойчивого развития обладает рядом кумулятивных составляющих, в совокупности определяющих его содержание. Среди них есть элементы, которые входят в данное понятие прежде всего по причине того, что служат средствами достижения целей устойчивого развития, имея гораздо более узкую сферу применения при их изолированном толковании. Международно-правовой принцип устойчивого развития нацелен на разрешение противоречия, в первую очередь, между правом государств на развитие и их обязанностью защищать окружающую среду, выполняя функцию «связующего звена», не позволяющего пренебрегать ни первым, ни вторым. Безусловно, значимо и его социальное измерение, хотя оно трактуется в международно-правовой литературе весьма различно.  В контексте современного международного права целесообразно говорить о межотраслевом характере принципа устойчивого развития: его юридическое содержание выходит за рамки отдельных отраслей международного права, в том числе международного морского, экологического, экономического права. Вместе с тем, большинство международных договоров универсального и особенно регионального характера, в которых содержатся в том или ином виде клаузулы устойчивого развития, в настоящее время относится к источникам международного морского права, что, впрочем, может измениться в будущем.

ВВЕДЕНИЕ. В Юго-Восточной Азии расположены одни из самых важных морских линий связи (МЛС), которые являются не только важными морскими маршрутами для торговых судов, но и для военных судов сверхдержав. Хотя в этом регионе еще не было зафиксировано ни одной аварии с участием атомных подводных лодок, остается фактом, что количество таких судов, проходящих через морскую линию связи Юго-Восточной Азии, по прогнозам, будет расти в ближайшие годы.

МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ. Данное исследование является результатом анализа международных договоров, применяемых к навигации атомных подводных лодок. При подготовке данной работы были использованы следующие материалы: 1) Конвенция ООН по морскому праву 1982 года; 2) пакт АУКУС (Австралия, Соединенное Королевство, США). Методологическую основу исследования составляют традиционные методы: общенаучные методы (в данном случае основанные на общих принципах права) и специальные методы.

РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ. Кроме Китая, Австралия является еще одним государством в этом регионе, которое, согласно прогнозам, будет иметь атомные подводные лодки к 2040 году благодаря AUKUS. Эти события вызвали обеспокоенность лидеров стран Юго-Восточной Азии, особенно Малайзии и Индонезии – государств, ответственных за обеспечение безопасности в Малаккском и Сингапурском проливах, а также индонезийских архипелажных морских коридоров. Эти морские пути ежегодно пересекают тысячи судов, включая атомные подводные лодки, принадлежащие государствам, уже обладающим ими.

ОБСУЖДЕНИЕ И ВЫВОДЫ. В заключение в статье подчеркивается, что международное право должно обеспечивать справедливый баланс между правами судоходства и защитой морской среды, особенно на морских линиях связи, на которые распространяется свобода судоходства, в отношении атомных подводных лодок.

ВВЕДЕНИЕ. В статье на основе изучения договорных и обычных норм международного права, доктрины и практики государств анализируется содержание института исторических прав государства на морские акватории, его соотношение с положениями Конвенции ООН по морскому праву 1982 г., а также правовой статус Охотского моря и возможность его корректировки в контексте возможного заявления России о наличии у неё исторических прав на его акваторию.

МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ. Проблемы, затронутые в работе, структурно подразделены на три основные группы. Первая из них связана с изучением вопроса о причинах зарождения института исторических прав государств на морские акватории в международном морском праве, а также его корреляции с правовыми механизмами разграничения и использования морских пространств, определённых Конвенцией ООН 1982 г. Вторая посвящена изучению структуры указанного института и определению понятия и содержания в его рамках таких ключевых понятий и категорий, как «исторические заливы», «исторические воды», «исторические правооснования», «исторически титул государства» и некоторых других. Третья группа имеет прямое отношению к определению принципиальной возможности и потенциального объема распространения исторических прав Российской Федерации на акваторию Охотского моря.

РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ. При написании работы авторы исходили из того, что несмотря на значительную ограниченность потенциала возможных действий России по отстаиванию её исторического титула на акваторию Охотского моря, их нельзя признать абсолютно бесперспективными в обозримой исторической перспективе. При этом, однако, следует иметь в виду, что дорога к достижению успеха в решении этой проблемы должна заключаться не в действиях по объявлению этого водного пространства внутренним морем или историческими водами нашей страны, а в легитимации Россией ряда своих исключительных исторических прав в этом морском районе, основанных на её жизненно важных интересах.

ОБСУЖДЕНИЕ И ВЫВОДЫ. Содержание института исторических прав государств на морские пространства, а также новая политическая реальность дают Правительству и Государственной Думе Российской Федерации все необходимые основания для постановки вопроса о частичном изменении позиции нашего государства относительно правового статуса Охотского моря и разработке новой стратегии отстаивания исторических прав России на его акваторию, как посредством принятия односторонних нормативно-правовых актов, так и проведения последовательной политики по распространению и отстаиванию этой точки зрения в международных отношениях в рамках переговоров с иностранными государствами и деятельности профильных международных органов и организаций.

ВВЕДЕНИЕ. Современное морское право изобилует многообразием правовых актов межгосударственного уровня, однако проблемы обеспечения безопасности в данной сфере сохраняют свою актуальность. На международном уровне очень сложно установить отчетливую связь между нормами права и реально существующими правоотношениями. Для того чтобы стремиться это реализовать, необходимо постоянно анализировать реально существующую ситуацию, пытаясь ее улучшить или привести в порядок с помощью юридических механизмов, на что и направлено настоящее исследование. Данная работа посвящена анализу отношений в сфере обеспечения безопасности мореплавания для осмысления возможности совершенствования международно-правовых норм. В качестве территориального охвата рассматривались межгосударственные отношения стран Азии, включая Россию, как наиболее перспективный и интересный с научной точки зрения регион, в том числе в контексте усиления мер негативного экономического давления на Россию со стороны ряда государств Северной Америки и Европы. В сложившихся политических и экономических условиях не только доктрина обращает свое внимание на данное направление, позиционируя вектор отечественного развития в качестве евразийского, а порой и полностью азиатского.

МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ. Для подготовки настоящей работы проводился анализ международно-правовых актов, правоприменительной практики, осуществлялся мониторинг экспертных оценок по тем или иным вопросам обеспечения безопасности мореплавания в Азиатском регионе. Полученные результаты основаны на рассмотрении экономической, политологической, управленческой и иной литературы помимо трудов ученых-юристов. Использовался сравнительно-правовой метод, а также дедукция и синтез. 

РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ. Предлагается рассмотреть возможность принятия дополнительных мер, направленных на расширение функционала капитана судна для обеспечения безопасности морского судоходства, в том числе для противодействия незаконным действиям на борту. На уровне внутреннего законодательства Российской Федерации и национальных законодательств других государств региона установить четкие правила определения права, применяемого на борту судна, и распространения юрисдикции соответствующего государства на отношения, возникающие на судне. При этом положения внутреннего законодательства каждого государства должны соответствовать правилам Конвенции Организации Объединенных Наций по морскому праву (UNCLOS) от 10 декабря 1982 года. Предоставить более широкие полномочия капитанам судов в части реализации мер по пресечению преступлений на борту судна и передачи лица, совершившего преступление, представителям зарубежных правоохранительных органов. Применительно к пиратству предлагается жесткое пресечение такой деятельности на основе внутреннего законодательства государств, принятого в рамках международного права, включая двусторонние соглашения, распространяющие свое действие на локальных территориях общих интересов соответствующих стран. Противодействие незаконному вылову биологических ресурсов предлагается организовать в основном через стимулирование легализации такого рода деятельности, стимулирования и заинтересованности рыбаков в правомерном поведении. Также предложены отдельные механизмы противодействия злоупотреблению международным правом отдельными государствами, имеющими возможность политического и экономического воздействия на других. 

ОБСУЖДЕНИЕ И ВЫВОДЫ. Международное торговое мореплавание представляется весьма сложной сферой общественных отношений с большим количеством субъектов, обладающих различным правовым статусом и, соответственно, самым различным образом соотносящимися между собой. Основными угрозами осуществления указанной деятельности являются пиратство, совершение правонарушений на борту судна в отрыве от большой земли и незаконная добыча биологических ресурсов. Вылов рыбы резидентами одних государств в территориальных водах других является злободневной проблемой.  Настоящая работа рассматривает основных тенденций развития системы обеспечения безопасности международного мореплавания с разных точек зрения. В качестве объекта исследования взяты правоотношения, осуществляемые в азиатском регионе как наиболее многообразные с социальной, экономической, политической и иных точек зрения. Также страны Азии являются наиболее стремительно развивающимися, что демонстрирует новые подходы взаимоотношений между субъектами, требующие своего правового регулирования. При этом рассмотрены не только обеспечение безопасности субъектов торгового мореплавания, но и вопросы сохранение природной среды, страдающей от такого рода деятельности. В результате выработаны отдельные предложения, при условии принятия которых можно будет оптимизировать международное право, внутреннее законодательство государств, а также правоприменительную практику по вопросам обеспечения безопасности мореплавания.  

ВВЕДЕНИЕ. Согласно Конвенции ООН по морскому праву 1982 г. на государства возлагаются обязательства по защите и сохранению морской среды. Они несут ответственность в соответствии с международным правом. С целью обеспечения быстрого и адекватного возмещения всего ущерба, причиненного загрязнением морской среды, государства сотрудничают в осуществлении действующего международного права, касающегося ответственности, а также в разработке процедур выплаты надлежащего возмещения, таких как страхование ответственности или компенсационные фонды.

МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ. В статье автором проанализированы международные договоры, составляющие основу режима международно-правовой ответственности за загрязнение моря с судов, такие как Конвенция об ущербе от загрязнения нефтью 1969 г., Международная конвенция об ответственности и компенсации за ущерб в связи с перевозкой морем опасных и вредных веществ 1996 г., Международная конвенция о гражданской ответственности за ущерб от загрязнения бункерным топливом 2001 г. Исследование основано на базе общенаучных методов познания (системный и структурный подходы, анализ и синтез, индукция и дедукция), а также специальных методов, используемых в юридической науке (сравнительно-правовой, историко-правовой и формально-догматический).

РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ. На основе проведенного анализа автор пришел к следующим исследовательским результатам: Совместно три конвенции – КГО, КОВВ и Бункерная конвенция – образуют единый режим ответственности за загрязнение морской среды, источником которого являются суда, и стремятся к идентичности всех определений, чтобы избежать несогласованностей в их толковании.

ОБСУЖДЕНИЕ И ВЫВОДЫ. В ходе анализа автор обращался к дискуссионным моментам, высказанным в научной литературе относительно полноты правового регулирования ответственности за загрязнение моря с судов. После чего пришел к выводу, что, хотя значительный объем загрязнения морской среды приходится на загрязнения с судов, существующие международно-правовые механизмы регулирования вопросов ответственности в этой области могут расцениваться как достаточные.

ВВЕДЕНИЕ. В 2017 г. Министерство обороны США опубликовало ежегодный отчет о свободе судоходства. Это первый отчет, выпущенный правительством США при администрации президента Трампа. В отчете географический ареал реализации Программы США по обеспечению свободы судоходства («FON») обозначен как «весь мир». В данном документе несколько раз указывается на чрезмерные морские притязания прибрежных государств. Помимо Южно-Китайского моря, главные опасения США в азиатском регионе вызывает Юго-Восточная Азия, ставшая одной из площадок для реализации американской программы FON, в частности Яванское море в части архипелажных вод Индонезии.

МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ. В данной статье рассматривается ежегодный отчет Министерства обороны США о свободе мореплавания за 2016 финансовый год, а также положения национального законодательства Индонезии. Кроме того, автор анализирует применимые нормы международного права, такие как соответствующие положения Конвенции по морскому праву 1982 г. В своем исследовании автор опирается на существующую доктрину по правовым вопросам, лежащим в основе темы статьи. Методологическую основу составляют общенаучные и специальные методы исследования, включая анализ, синтез, систематизацию, а также формально-юридический, формально-логический и критико-правовой методы.  

РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ. В настоящей статье утверждается, что положения программы FON США относительно Индонезии связаны не с архипелажным проходом по морским коридорам, а с противоречиями, проистекающими из национального законодательства Индонезии. В частности, речь идет о требованиях правительства Индонезии по предварительному уведомлению и запрете пролета воздушных судов над маршрутами, обычно используемыми для международного судоходства. Таким образом, в настоящей работе ставится задача оценить, в чем заключаются различия во взглядах Индонезии и США на регулирование судоходства в Яванском море и что может быть сделано для решения этих проблем.  

ОБСУЖДЕНИЕ И ВЫВОДЫ. Корень разногласий между США и Индонезией лежит в различных интерпретациях статьи 53(1) Конвенции по морскому праву 1982 г., более конкретно, в том, создает ли эта статья обязательство для архипелажных государств устанавливать морские коридоры. По мнению автора, эти разногласия должны быть разрешены путем двусторонних переговоров, направленных на выработку общего толкования. Кроме того, осуществление свободы судоходства не должно ущемлять права прибрежного государства, включая его суверенитет.